Седьмая серия.
Аа, вдохновения нет, сил нет - одна лень, плин -.- Самой серия не нравится, извините уж меня.. 
Постепенно ночная мгла заволокла пространство где-то далеко за пределами освещенного особняка Скальдов. К слову сказать, я больше всего на свете люблю это время суток. Оно очень загадочное и скрывает так много тайн, что порой кажется, будто бы ночь не в состоянии хранить их длительное время. Именно поэтому свежий ночной воздух каждый раз пробуждает во мне самые разные воспоминания, причем, о некоторых из них я даже и не знала до сих пор…
Так было и на этот раз. Вновь, только уже без гитары, я вышла на террасу, тихонько прикрыв за собой парадную дверь. Благодаря откинутой оконной занавеске, я увидела, что в покоях тети Анжелы и дяди Джорджа уже погас свет. Лишенная источника освещения, рама вышеупомянутого окна светилась блекло-желтым цветом, создавая маленькие разлапистые пятнышки, ежесекундно превращающиеся в хрустальные сверкающие осколки… Впрочем, я опять отвлеклась от сути дела.

Ну что же, значит, старшие Скальды уже переоделись в свои просторные ночные рубашки и улеглись в теплую кровать, готовясь отправиться в волшебное царство снов. Я невольно позавидовала им: эти люди могли спокойно спать, нежась в своей мягкой постели, в то время как я не находила себе места, бессмысленно пытаясь отогнать мысли о произошедшем. На душе было чрезвычайно мерзко, а воспоминания о Люсии, неожиданно хлынувшие на меня, лишь усугубили ситуацию и вовсе не пролили света на разрешение проблемы, терзавшей меня все эти дни. Проблемы, разрывающей мое сердце пополам…
Я резко тряхнула головой, стремясь прогнать тяжкое чувство жалости к себе. Все чушь, надо жить дальше и надеяться на благосклонность судьбы, а не корить себя из-за прошлого. Я точно усвоила урок и решила следовать ему пока хватало сил.
Устав поддерживать меня в положении древнегреческой статуи, мои ноги сами собой направились в сторону небольшого огорода, устроенного Скальдами на заднем дворе их дома. На небольших зеленых кустах, листва которых тихо шуршала, играя с шаловливым ветром, висели помидоры неизвестного мне сорта. Они были ошеломляюще алого цвета, и с гладкими атласными боками: сразу видно, что спелые. Недолго думая, я протянула руки к одному из плодов и осторожно сорвала помидор с куста, мгновенно ощутив на пальцах ночную прохладу свежей зелени.

Повертев в руках свой первый урожай, я положила овощ на землю, откатив подальше от ног, совершенно не желая случайно наступить на него. Совершив это нетрудное действие, мои пальцы сомкнулись на черенке следующего помидора, а затем третьего, четвертого… И вот так, абсолютно неожиданно, я увлеклась сбором плодов, поблескивающих кроваво-красной шкуркой в лунном свете. Руки рвали помидор за помидором, тотчас же откладывая их в сторону и раз за разом начиная сначала…
... Так я и просидела до утра на корточках, скрючившись в поисках плодов, уже казавшихся мне бесконечными.

Периодически стирая тыльной стороной ладони пот, я все так же трудолюбиво собирала овощи с кустов, составив определенный алгоритм действий. Честно говоря, я никогда не думала, что испытаю тяжкую участь садовника-самоучки по собственному желанию. В конце концов, обобрав, как бы это не звучало, несколько особо плодовитых на помидоры кустиков, я устало прилегла на садовую скамейку из белого мрамора. Скамейка была отнюдь не удобной и вовсе не напоминала мне мягкую кровать Кевина, в коей я нежилась прошлой ночью, но сейчас меня это обстоятельство не волновало. В сон клонило немилосердно, и через секунду я уже сладко спала, удобно подперев щеку ладонью.

Проснулась я через три с лишним часа, естественно, ни капли не преисполнившись жизненной энергии и не почувствовав себя бодрой. Сонно моргнув, я потянулась, распластавшись по всей скамейке, и скривилась: правое плечо неприятно ныло от близкого соседства с твердым мрамором во время сна. Но я нашла в себе силы подняться, невзирая на неутихающую тупую боль, и оглянуться вокруг. Кое-что сразу бросилось в глаза: мои помидоры, ради которых я так корячилась этой ночью, исчезли, будто бы ничего и не было. И если бы не кусты, листья которых находились в весьма помятом состоянии, а также отсутствие ярко-красных овощей на этих самых кустах, я решила бы, что мои ночные труды мне попросту приснились. Значит, помидоры уже перекочевали в дом Скальдов, превратившись в потенциальный продукт питания… Интересно, а что подумала тетя Анжела, когда увидела на земле кучку свежесобранных плодов, а меня – полудохлую от усилий, - развалившейся на скамейке?.. Хотя если вспомнить, как дядя Джордж впаривал своей жене святую истину по поводу моего трудолюбия и усердия, то думаю, что тетушка не сильно удивилась, увидев эту очаровательную картину.
Поразмышляв таким образом о своей непутевой жизни и о тех, кто ее самым пакостным образом делает еще хуже, я окончательно стряхнула с себя сонную немочь и, в последний раз сладко зевнув, прошла к велосипеду, припаркованному в том самом месте, где я оставила его два дня назад. Видите ли, мне резко захотелось освежиться после дремоты, а потому я и решила прокатиться с ветерком… отправившись прямиком в школу. Почему именно туда? Потому что, судя по времени, которые я углядела на практически умирающем сотовом телефоне, у Кевина вот-вот должны были закончиться уроки в летней школе. Не мешало бы захватить его из этого ужасного (по моим меркам) места – просто так, как говорится, «чисто от нечего делать». В той школе меня все равно никто не знает, а значит, что над нами не будут смеяться и показывать пальцем, да и я не испорчу своей и так не самой хорошей репутации, если уж меня заметят в компании с рыжим отпрыском Скальдов.
Вот в таком странном настроении (в голове все еще блуждали мысли: «И откуда у меня взялись порывы заехать за своим самозваным кавалером в школу?») я и отправилась в путь, оттолкнувшись ногой от тротуара и мысленно поприветствовав новый день, который мне даже начинал слегка (самую малость!) нравиться.

Продолжение следует...