Глава 1. Предыстория.
Я обещала вам рассказать свою предысторию.
Я помню ее не всю, но то, что удалось сохранить в памяти, расскажу.
Моих родителей звали Малиса и Джордан. Красивая, молодая, любящая друг друга пара.
Малиса, моя мать, была чрезвычайно красивая - высокая стройная шатенка с зелеными глазами. У нее был потрясающий характер - очень добрая, обожающая детей и кулинарию, фотографировать и путешествовать. По всему нашему небольшому уютному домику валялись ее портфолио с фотографиями, которые она делала в разных странах. Особенно ей нравилось в Египте, Франции и Китае, и она часто бывала там.
Джордан дополнял ее - черные волосы и синие глаза. У него, как и у меня, были веснушки и бледная кожа. Характером он не отличался -  довольно-таки заурядный тип для такой личности, как моя мать. Единственное, что мне в нем нравилось - он любил рыбачить, рисовать и музыку, и часто брал меня с собой на озеро - с удочкой, складным мольбертом и гитарой.
Мы ставили на берегу озера палатку, в холодные дни разжигали костер, закидывали удочки, и, пока рыбка "ловилась", отец рисовал подводный мир, а я бренчала на гитаре. Или наоборот - я рисовала ноты или музыкальные инструменты, а папа играл мне колыбельные. По вечерам, когда подходило время ужина, мы жарили пойманную рыбу и ужинали. Мне нравилось брать ужин прямо с углей, обжигаться, впиваться зубами в хрустящую аппетитную "корочку" на мясе, закапывать косточки в кустах... Мне нравились эти походы с отцом!
Когда я была новорожденной малышкой и орала, лежа в кроватке, только отец мог меня успокоить. Он подбрасывал меня чуть ли не до потолка, и я визжала от восторга, а когда я успокаивалась и клевала носом, он своим сильным, но нежным голосом напевал мне легкие, успокаивающие песни, клал в кроватку и выходил, погасив свет. Только он менял мне памперсы и кормил меня, а когда в Малисе просыпались материнские чувства, не подпускал к моей комнате и на метр: Джордан боялся, что мать разбудит меня, которую он едва укачал час назад.
Но, едва я чуть-чуть подросла и пришло время учиться ходить на горшок, просто ходить и разговаривать, Джордан забыл про меня. Я орала не своим голосом, сидя на ковре в гостиной в мокрых памперсах и с пустым желудком, а он стоял в углу и рисовал вид из окна.
Я плакала, пытаясь подняться наверх, а он сидел в кресле и читал пособие по рыбалке.
Я, наученная матерью говорить, дергала его за руку и просила поиграть, а он упражнялся в игре на гитаре, и пинком вышвыривал меня из комнаты.
Единственным утешением для меня была мать.
Она возилась со мной, забыв про работу фотографа для газеты и свои многочисленные портфолио. Она кормила меня изысками детской кухни, пекла со мной куличики, показывала представления моими плюшевыми игрушками, купала, одевала, расчесывала, учила говорить, ходить и сидеть на горшке, играла для меня мелодии на детском пианино и делала еще много чего - всего я не помню.
Время шло. Мне исполнилось четыре, и меня отдали в детский сад.
Там я сразу познакомилась с самой красивой девочкой, которую я когда-либо видела. Все супермодели и звезды шоу-бизнеса, которых я видела в маминах журналах по фотографии, не могли сравниться с красотой Катарины.
Это была русская эмигрантка, сбежавшая с родителями из Москвы, когда ее отца объявили в розыск за кражу крупной суммы денег. Катарина любила читать, и научила меня этому. Она увлекалась книжками про фей и волшебство, отлично рисовала и хорошо танцевала. Она была сама как фея - светлые локоны, серые большие глаза с искоркой, точеное личико, изящная подтянутая фигурка и   белый цвет.
Она носила вещи только белого цвета. Платья, юбки, брюки, кофты, блузки, носки и колготки, туфли, кроссовки, ободки, перчатки, резинки и сережки у нее были только белого цвета.
Я восхищалась Катариной, ее проникновенной красотой и изяществом, мастерством и умелостью. Она была независима и горда, и смотрела на мир так, что на остальных ей плевать, и ей важна только она сама. Только много позже я поняла, что вся искусность, вдохновенность, проникновенность и красота Катарины были всего-навсего качествами обычной эгоистки.
Катарина хотела быть первой красавицей города, поэтому работала над собой - таскала на голове свои толстенные "фейские" энциклопедии и книги про драконов и принцесс, говорила холодным надменным голосом, была в любимчиках всех воспитателей и держалась всегда высокопарно.
Наблюдая за Катариной, я начала делать ее зарисовки, и вскоре поняла, что неплохо рисую, но все равно, у меня не лежала к этому душа.
Едва поступив в школу, я увлеклась журналистикой, и стала писать статьи в общую стенгазету. Заметки первоклашки привлекали внимание самой директрисы, и, едва я поступила во второй класс, я стала журналисткой.
Однажды через наш город проезжал передвижной цирк с представлением о лошадях. Сходив разок на их выступление, я загорелась желанием научиться верховой езде.
Малиса и Джордан пришли в восторг от моей идеи и записали меня в конный клуб.
Я узнала что такое траверс, пируэт, полупируэт на шагу, скачки, выездка, кросс, конкур и многое другое.
Я проучилась в обычной школе до пятого класса, сдала экзамены на выпуск из конного клуба, и этим же летом отец снова обратил на меня внимание. Начались мои походы к озеру.
Тем же летом меня отдали в частную школу.
Правда, в седьмом классе они кончились, так как отец... умер. У него был рак головного мозга.
Вся наша семья горевала, и хоронила отца как подобает, с величием и великолепием. Малиса облачилась в траур и не снимала черное до самой смерти.
Морщины стали покрывать ее прекрасное молодое лицо в тридцать два, когда мне было четырнадцать. Но, не смотря на это, она полюбила другого мужчину, и даже вышла за него замуж, как раз в роковую дату - день моего пятнадцатилетия.
Совмещая два праздника в один, гости съехались к нам с кучей подарков. Мы сложили их в бывшей мастерской отца.
Новый муж Малисы, Эрик, был не очень симпатичен, но силен и молод - ему было всего двадцать. Я не раз за весь праздник ловила на себе его плотоядные взгляды.
Наконец, в конце праздника, я заметила, что он что-то вытащил из-под скатерти, подошел ко мне вплотную (от него веяло алкоголем) и сказал:
- Знаешь, детка, у меня есть для тебя подарок на день рожденья... Идем со мной!
Он отвел меня на чердак, и, угрожая пистолетом, жестко изнасиловал... Я кричала, плакала, но из-за громкой музыки прощальной дискотеки меня никто не слышал.
Наконец, удовлетворившись лишения меня невинности, он заткнул меня в какой-то закуток, накинул на меня и мое кровоточащее *не буду говорить, что, дабы не быть забаненной* какие-то тряпки, и вышел, заперев меня одну.
Через пару секунд раздался выстрел. Испугавшись, я подползла к окну и увидела, как моя мама, в белом платье (она лишь на свадьбу сменила траур на праздничную одежду), лежит на праздничном столе во дворе, и на груди ее расползается огромное красное пятно...

Отредактировано Нериса (15-03-2010 17:10:09)

2 глава (продолжение).
На следующее утро я предпочла не завтракать. День выдался холодный и промозглый. Надев джинсы, свитер и куртку, я быстро поела двумя печеньицами из коробки и глотком воды, и выбралась из кустов.
О, счастье! К фонтану был прислонен сверкающий синий велосипед! Вокруг него никого не было, и прохожие с завистью бросали плотоядные взгляды на него.
Я подскочила к нему, уселась в седло и покатила в сторону своего дома.
*аах, вдохновение кончилось хDDD*